Вэй-цзы покинул его, Цзи-цзы стал его рабом, Бигань был казнен за увещания. Кун-цзы сказал:
≈ В конце династии Инь было лишь трое человеколюбивых¹.

¹ Здесь речь идет о годах правления последнего иньского царя ≈ деспота Чжоу Синя. Возмущенный произволом, учиненным в стране Чжоу Синем, его старший сводный брат по матери ≈ Вэй-цзы покинул царство. С двумя своими дядьями Чжоу Синь все же успел расправиться: Цзи-цзы обратил в рабство, Биганя, осмелившегося увещевать деспота, подверг мучительной казни. Вот как этот эпизод выглядит в описании Сыма Цяня:

Когда Люся ХуэЙ возглавлял судебное ведомство, его трижды лишали должности. Некто спросил его:
≈ Не пора ли Вам покинуть это царство?
Люся Хуэй ответил:
≈ Если служишь людям, следуя по прямому Дао-Пути, то где бы ни служил, все равно лишат должности. Если служишь людям, следуя по кривому Дао-Пути, то ни к чему и покидать родное государство.

Цисцы прислали лускому правителю в подарок певичек и танцовщиц.
Цзи Хуаньцзы принял их.
Три дня [при дворе] не слушались дела правления.
Кун-цзы покинул царство.

Чуский безумец Цзе Юй¹, проходя мимо Кун-цзы, пропел:
≈ О феникс! О феникс! Как упала твоя добродетель! Нельзя осуждать за то, что было, а то, что будет, еще будет. Брось все! Брось все! Ныне опасно участвовать в управлении.
Кун-цзы сошел с повозки, намереваясь побеседовать с ним, однако тот быстро удалился, и Кун-цзы не смог с ним побеседовать.

¹ Ян Боцзюнь, комментируя данный эпизод, где говорится о встрече с отшельником, отмечает, что в ╚Лунь юе╩ отшельников, как правило, называли не по именам и цзе юй можно перевести как ╚встречающий повозки╩. Мао Цзышуй склонен полагать, что Цзе Юй≈имя собственное, ибо оно встречается в целом ряде древних текстов: ╚Чжуан-цзы╩, ╚Сюнь-цзы╩, ╚Чу цы╩, у Сыма Цяня и т.п.

Цзы Лу, следуя за [Кун-цзы], однажды далеко отстал от него. По дороге он встретил старца с тяпкой на плече. Цзы Лу спросил:
≈ Вы не видели моего Учителя?
Старец ответил:
≈ Четыре конечности не утруждает, пять видов злаков не различает - какой это Учитель!
Закончив говорить, начал полоть тяпкой.
Цзы Лу, почтительно прижав руки к груди, стоял в стороне. Старец оставил Цзы Лу у себя дома на ночлег. Он зарезал Курицу, приготовил желтый рис, позвал двух сыновей участвовать в трапезе и накормил Цзы Лу. На следующий день Цзы Лу нагнал [Кун-цзы] и поведал о случившемся.
Учитель сказал:
≈ Это отшельник.
И отправил Цзы Лу обратно, чтобы [тот] встретился со старцем.
Цзы Лу пришел к нему, но тот уже покинул дом. Цзы Лу вернулся.
[Учитель] сказал:
≈ Неразумно отказываться от службы. Нормы отношений между старшими и младшими отменить невозможно; как же можно отменить справедливые принципы отношений между правителем и чиновниками? Тот, кто хочет остаться чистым, нарушает эти принципы отношений между правителем и чиновниками. Благородный муж идет на службу, дабы выполнить свой долг, а о том, что его Дао-Путь неосуществим, он знал заранее.

Отверженными были Бо И, Шу Ци, Юй Чжун, И И, Чжу Чжан, Люся Хуэй и Шао Лянь.
Учитель сказал:
≈ Не отказавшиеся от своих устремлений и не опозорившие себя - то были Бо И и Шу Ци.
О Люся Хуэе и Шао Ляне сказал:
≈ Они отказались от своих устремлений и опозорили себя; но речи их были разумны, а поступки осмотрительны, и только.
Отозвался о Юй Чжуне и И И:
≈ Живя в уединении, они были свободны в речах, сохранили чистоту нравов; показали умение приспосабливаться к обстоятельствам, удалившись от мира сего. В отличие от них, я заранее не предрешаю ничего, руководствуюсь лишь чувством долга¹.

¹ О Юй Чжуне, И И, Чжу Чжане, Люся Хуэе и Шао Ляне, в отличие от Бо И и Шу Ци, достоверных сведений не сохранилось.

Главный музыкант Чжи бежал в Ци, музыкант при завтраке Гань бежал в Чу, музыкант при обеде Ляо бежал в Цай, музыкант при ужине Цюэ бежал в Цинь, барабанщик Фан Шу удалился на берег Хуанхэ, музыкант У, играющий на ручном барабане, переправился на другой берег реки Хань, помощник главного музыканта Ян и играющий на каменном гонге Сян бежали за море¹.

¹ Согласно существовавшему в древнем Китае дворцовому ритуалу, во время каждой трапезы должна была исполняться определенная музыка. Руководившие этим музыкальным церемониалом музыканты именовались соответственно очередному приему пищи: ╚при завтраке╩, ╚при обеде╩, ╚при ужине╩. Три могущественные патронимии царства Лу распространили это ╚царское право╩ и на свои уделы, и музыканты в знак протеста бежали в другие царства. А поскольку распорядители ритуальной музыки ценились высоко, то им не грозила безработица.

Чжоу-гун, напутствуя правителя царства Лу, сказал:
≈ Благородный муж никогда не отдаляет родственников, не доводит крупных сановников до роптания из-за того, что их советам не внемлют, не отдаляет старых друзей, если нет этому серьезных причин, не требует, чтобы в одном человеке совмещались все благородные достоинства¹.

¹ Здесь воспроизведено напутствие чжоуского правителя своему сыну Бо Ци на княжение в царстве Лу. По существу, это перечень азбучных истин политической культуры, необходимых для нормального управления государством. Ван Сиюань отмечает, что все сказанное Чжоу-гуном полностью соответствовало политическим воззрениям Конфуция, и ученики, зная об этом, включили это напутствие в текст ╚Лунь юя╩.

Во времена правления династии Чжоу было восемь известных ши-книжников: Бо Да, Бо Ко, Чжун Ту, Чжун Ху, Шу Е, Шу Ся, Цзи Суй и Цзи Гуа¹.

¹ Термины бо, чжун, шу и цзи использовались для обозначения степени родства внутри одной патронимии: бо был старшим братом, за ним следовали чжун, шу и младший ≈ цзи [Ван Сиюань]. Находились ли перечисленные лица в родственных отношениях, неизвестно.